Тира писал(а):Как мне кажется, вопрос о признанной обществом необходимой мере применения насилия не могло оставить за кадром ни одно произведение советской фантастики тех лет, в котором речь шла бы о будущем. Но это был именно дискутируемый вопрос, а не общее место, которое все писатели пихали себе в книжки, не обращая внимания на то, как это самое ненасилие согласуется с сюжетной логикой. Я считаю, что так могли позволить себе поступать только авторы самой несерьезной, "штампованной" литературы. (Что характерно, их современные аналоги не мыслят себе книги без "чернухи".) Поэтому я и говорю - слайды!
О. Благодарю за внятную формулировку.
Итак, вам кажется. А как оно обстояло на самом деле? Произведений, где этот вопрос рассматривался прицельно и детально (а не затрагивался мимоходом) в поздней советской фантактике нет (я не знаю). Скажем, такой пример: нигде нет подробного описания устройства и функционирования правоохранительных органов общества будущего. Большинство фантастов либо копировали существующе институты подобного рода, либо утверждали, что их не будет (не понадобятся).
Этика будущего в той ее части, где она регламентирует насилие, не описана нигде. В принципе Андрей Казанцев уже все сказал: считалось, что насилие можно выключить из социума. Еще в большей степени это касалось войны. В эпоху холодной войны в обывательском сознании было ожидание либо мира, либо тотальной катастрофы, а отнюдь не "продолжения полтитки другими средствами".
Еще раз:
нормы, регламентирующие насилие и убийство, никем или почти никем специально не разрабатывались и либо тупо копировались с современных, либо эти вопросы обходили вообще. Желаете поспорить -- приводите примеры обратного.
В то же время, художественному произведению желательны определенный
драматизм и извесная
остросюжетность. Поскольку строить сюжеты на "конфликтах высжего порядка, главным образом в области творческих поисков в труде и познании" (с) мало кто умел, приходилось обращаться к ситуациям, в которых вопросы насилия затрагивались самым непосредственным образом. Поэтому мы имеем обширную галерею ситуаций
провального использования принципа ненасилия (у тех же Стругацких, к примеру).
Теперь про Ефремова. Сначала рекомендую почитать казанцевские выкладки про то, как следует интерпретировать поведение землян, дабы вышла из этого работающая и непротиворечивая картина. А затем рекомендую задаться вопросом: почему эти выкладки
хорошо подтверждаются моделированием ситуаций и почти не подтверждаются прямыми цитатами из текста? Если опираться только на
реплики героев, из них можно выудить какую угодно этическую дичь (см. труды Козловича), но только не эти нехитрые правила. И это у Ефремова, который не стеснялся преврацать живые диалоги в научно-популярные лекции, дабы понятнее донести до читателя свою мысль.
Моя версия: в тексте мы имеем дело с идеологическими штампами эпохи (о чем и написано в статье, давшей начало треду), а в самой модели (которая выводится из текста методом минимизации противоречий) -- с практической мудростью самого Ефремова -- человека, имевшего не только богатый культурный багаж, но и весьма насыщенную биографию.
В будущем люди не будут лгать, предавать, лицемерить и строить друг другу пакости. За них это будут делать роботы.
, а технари после определенного периода фантастику пишут редко. 
.
.
. Да и то, как он с Майей обращался, мало кто считает плохим признаком... Отношу это за счет мастерства Стругацких, которые показали все именно так, как должен был воспринимать благодушный житель Мира Полудня 
.
.